ХХI Олимпиаде - ХХI съезд фермеров. "Крестьянские ведомости". 12 февраля 2010

Так случилось, что на сегодняшний день сошлись начала двух больших событий. Болельщики всего мира прильнут к телеэкранам в ожидании трансляций из канадского Ванкувера, где стартуют ХХI зимние Олимпийские игры. Российские же аграрники, особенно та их часть, которая относит себя к сфере малого и среднего сельского предпринимательства, будет не менее внимательно наблюдать за тем, что произойдет в российской столице в здании московской мэрии, где сегодня же открывается ХХI съезд Ассоциации крестьянских (фермерских) хозяйств и сельскохозяйственных кооперативов России (АККОР).
Собственно, совпадением порядковых номеров этих двух мероприятий аналогию можно было бы и закрыть. Однако подумайте, читатель, вот над чем. При всей любви автора этих строк к спорту, что кардинального могло бы измениться в этом мире, если бы вдруг отменили Олимпийские игры вообще.
Ну, да, разочарованные болельщики, минус несколько миллиардов для крупных строительных компаний, подрядчиков и всякого рода других управленцев, убытки сувенирной промышленности и гостиничному бизнесу, нехватка изрядных кушей телемагнатов, - за небольшим исключением вот, пожалуй, и все.
А вот что станется с этой планетой, если на ней не будет крестьянина-кормильца, представить, конечно же, невозможно.
Впрочем, для крестьян, фермеров более шестидесяти стран мира, в которых довелось побывать, высокая цель – кормить человечество совершенно естественна. Уж больно глубоко, вместе с молоком матери, а может, и с отцовскими генами впитали они свой основной жизненный принцип: "Помирать – помирай, а жито сей".
Эта же сентенция в полной мере относится и к российским фермерам.
Сословие сельского семейного частника для России - вещь мало изведанная. Ведь просуществовав чуть больше десятка лет в начале прошлого века и в самые первые послереволюционные годы, этот класс на восемь десятилетий был исключен и из жизни, и даже из общественной памяти. И только крах административно-командной государственной экономической модели заставил партийное руководство страны разрешить существование частного сектора в деревне. Было это в марте I989 года, а год спустя в стране насчитывалось пара десятка тысяч фермеров.
Надо ли говорить, что левоконсервативные круги, – кто тайно, а кто в открытую, - надеялись, что не приживется на российской ниве семейный частный способ хозяйствования.
А он возьми, и приживись!
Этот феномен бы изучать ученым, как могло случиться, что историческую генную привязанность человека к собственности на землю и другие средства производства вытравить невозможно даже путем целенаправленного геноцида в течение трех поколений. С тех стартовых лет прошли два десятилетия. Участь фермера в сегодняшней России ни разу сладкой не была.
Не считая выделенного в начале 90-х правительством Ивана Силаева миллиарда долларов, государственной помощи сектору практически не оказывалось. До кредитов могли дотянуться только единицы, бюрократический гнет федеральных, региональных и местных властей тройной тяжестью ложился на плечи российских фермеров.
И все же, все же…
Как подчеркнул в беседе президент АККОР, сенатор от Волгоградской области Владимир Плотников, сегодня фермерский уклад "представляют 285 тысяч крестьянских и фермерских хозяйств, а также хозяйств индивидуальных предпринимателей, в которых заняты свыше I,7 млн человек. Сегодня фермерский клин составляет около 20% от всех посевных площадей России".
Завидны и экономические показатели деятельности фермерского сектора. Не было ни единого года, когда бы объемы производства частного уклада не выросли. Сегодня фермеры – это 2I% российского зерна, почти треть урожая подсолнечника.
В животноводстве показатели роста также заметны, но абсолютные цифры производства пока впечатляют не очень. Это объясняется тем, что до инвестиционных финансов фермеру практически не дотянуться, а свободных оборотных средств постоянно не хватает даже на текущие нужды. С этим же, кстати, связано и то, что далеко не все российские фермеры реализовали свою заветную мечту о семейном зажиточном доме…
Впрочем, большинство сегодняшних фермеров – это те "деревнеобразующие" хозяева, которые знали, на что шли, когда решились работать не гуртом, а в составе семьи. Пионерам нового российского фермерства сегодня уже к шестидесяти годам или около этого, большинство из них готовится передать или передает свои хозяйства наследникам. Причем на смену отцам приходят все больше специалисты образованные, грамотные, выученные уже в рыночных условиях. А уж напора и оптимизма им не занимать.
В этом лишний раз убедятся руководители отрасли в ходе съезда фермерского содружества. Хорошо бы только, чтобы сегодня фермеров услышали по-настоящему.
Впрочем, с этой надеждой наше фермерство живет все последние двадцать лет…